Никакой “фантастики”. Никаких туманностей. Та же я, и удивляюсь так же, как в жизни, когда удивительно. Та же я, и смущаюсь все также, когда смущают. Та же я, и злюсь все также и дышу неровно и гляжу упрямо-прямо.. Еще особенность: все та же искренность, такая тонкая подделка пробуждения. Все мои жесты ведомы и подсказаны, например — скрестить руки на груди во время разговора - покрыться. Но плед снимают, веки видят, даже то, чего видеть не желают. Сквозь веки - прямо в сердце - тупой удар молотком. Вслед дыхание перехватило и не возвращает до утра.

Еще особенность: пустоты. Залы — без мебели, отвесы, геометричность, цикличность. Цвет сероватый (как и в жизни, когда поглощённый одним, не обращаешь внимания: защитный цвет сосредоточенности). Под потолком — проволока. Часто — перила. Всегда - погнуты и едва держатся. Их носит во все стороны даже от одного шага. Я пройду по лежащим рядом с ними ветхим ступенькам (вниз или вверх). Всегда заранее знаю, что сегодня так будет. Всегда заранее не верю [по крайней мере пытаюсь]. Терплю когда приходит. Зачем терплю - [не знаю]. Боюсь уйти, убежать от того что есть к тому чего не знаю. И это [не знаю] может быть новой, еще большей болью одиночества..

Я была камнем - стала песком (мои жизненные основания (основания моей жизни) ушли из-под ног, как эти ступеньки, и перила в тот момент прогнулись и не спасли, и я провалилась, как в детстве на чердаке, сквозь пол и чёрствые доски, разодрав ноги [теперь сердце] до крови. не зная теперь чему верить), я была лучом, а стала молнией (не дарю тепло, а только больно бью вокруг)... Я сама черствею...

Меня нет: обижайте пустое место! Пустующее как раз на том месте, где я стою (где вы думаете, что я стою). Не будьте злым, не мучьте. Готовность к чему-то проверяется делом. Не готова. Штамп. Печать и роспись.

*Но чтобы потерять — нужно иметь.